 |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
Кино
БекХан
Джоана Стингрей
Формы
Центурион
Живые
Запасной выход
Апрель
БКПь
Виктор
Вторая Серия
Денис Hunter
«… но тёмные стёкла хранят мою душу…»
Вот именно – все эмоции глубоко внутри, и лицо-маска непроницаемо, оно не скажет ни о чём. Он закрыт для мира. Он не уверен. Он сомневается. Он просто живёт, констатируя сей факт. Без особой цели. Без всякого пафоса и позёрства. Ему самому всё это забавно. Он ко всему относится с глубокой иронией – здорово, что именно самоиронию ему удалось сохранить. Избегая спутников и, соответственно, всякой ответственности.
«… Ты смотришь мне в глаза, а я смотрю вперёд Ты говоришь, что я похож на киноактёра И ты меня зовёшь, а я иду домой - Я знал, что будет плохо, но не знал, что так скоро…»
И дома он редко, теперь много концертов. И уютно с женой Марьяной. Под её крылом тепло. Она всё уладит. Она старше, опытнее. Она пробивная, энергичная. Для неё не существует закрытых дверей….
В своей книге Марьяна много говорит как раз о том, что Цой – вполне земной человек. Подчёркивает это. Что он – не монумент, в который превратили его потом. Говорит о быте, о поездках к морю, о пьянках, о болячках – то есть о том, что приближает Цоя ко всем прочим. Дом, семья, быт – это так же, как и у всех. А вот о том, что его от остальных отличало, это нам знать не положено. Этого не знает никто. Это – загадка.
И вдруг… бац! Появляется другой Цой. Не отслеживала специально – это приблизительно середина 87 – начало 88 года.
Сначала в «АССЕ» - абсолютно контрастным эпизодом, не имеющим никакого отношения к тем персонажам, и совершенно на них не похожим. Совсем, как говорится, другая история. Тёмный, молчаливый, энергичный человек. И эта энергия бьёт ключом. Он нашёл ей выход.
Цой выходит на сцену и поёт «Мы ждём перемен». И эту песню воспринимают – до сих пор – как гимн перестройки. И сам Цой тоже долгое время ассоциировался с самим пафосом демократии, гласности, нового мышления…. Его образ как-то политизировался. Бунтарь, герой…. И тут-то всё и пошло, и закрутилось….
Помню, была на спектакле «Тень» театра «Современник». Там в перерывах между действиями – песни Цоя. В абсолютной темноте. «Последнего героя» помню хорошо. Чтобы было над чем подумать.
