 |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
Кино
БекХан
Джоана Стингрей
Формы
Центурион
Живые
Запасной выход
Апрель
БКПь
Виктор
Вторая Серия
Денис Hunter
И мне горько писать, что почти семнадцать лет спустя, вопрос все равно остается открытым. Всему виной — фирма-застройщик, намеревающаяся направить свои бульдозеры на самое дорогое — память о поэте!
История началась с полгода назад. Дом, в котором размещается музей, где, кстати, представлены личные вещи Виктора Цоя, например, его гитара, приобретенная им еще в 70-х годах, был передан из муниципальной собственности в ведение частной фирмы ЗАО «Градостроитель Санкт-Петербурга».
Фирма намеревалась снести дом, а на его месте построить дорогую гостиницу — ведь район относиться к числу престижных (до Петропавловки десять минут ходьбы). Отметим, что ко всему срок аренды у музея истекает через пять лет.
Возникает вопрос: выходит, что Цой сейчас не нужен России? Выходит, что не нужен, раз власти так вот запросто отдали объект культурного наследия федерального значения под снос.
А может это не случайность, не досадное недоразумение, может, это еще одно выражение закономерностей путинского строя? Ведь ни для кого ни секрет, что особенностью внутренней политики государства является, помимо усиления всестороннего полицейского контроля, непрерывное стремление к авторитаризму, к культу одной личности, пиар проекта, которого мы знаем под фамилией Путин. Размеры этого культа принимают поистине размеры царского агитпропа эпохи Николая I. Доходит до откровенного маразма — на днях на таможне задержали партию карикатур на нашего президента, по причине «нанесения стране морального урона». Вот такой мир хотят построить господа бюрократы, и в нем нет места герою вообще и Виктору Цою в частности. Поэтому и дом с музеем отдали легко и без сожаления. Цой в путинскую реальность не вписывается? Почему? Давайте разберемся.
Цой родился 21 июня 1962 года в Ленинграде в семье инженера и преподавателя физкультуры. Он не был примерным учеником и тихим ребенком — в обычной школе он всегда находился на грани отчисления, из детской художественной школы его без обиняков «попросили на выход». Не пытаясь влиться в систему, которая демонстрировала уже тогда заметные сбои, Цой все чаще обнаруживал, что руководить им может отнюдь не чувство страха перед сильными мира сего, а совесть.
