 |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
Кино
БекХан
Джоана Стингрей
Формы
Центурион
Живые
Запасной выход
Апрель
БКПь
Виктор
Вторая Серия
Денис Hunter
Я, пожалуй, исчерпал весь запас критических стрел, прочее заслуживает если и не одобрения, то уж внимания - точно.
"...Цой был одет в черные узкие брюки, из которых высовывались ступни ног в черных носках, черную рубашку и черную жилетку из кожзаменителя. Жилетка была украшена булавками, цепочками, значками и прочими атрибутами панк-битничества. Познакомившись, мы решили открыть одну из трех бутылок прямо на кухне, что и проделали с большим удовольствием. Вино в духовке нагрелось до оптимальной температуры..."
Так начинает свой рассказ о Цое Алексей Рыбин. И мелькают кадры того времени: вот Троицкий привозит питерских "панкеров" в Москву (среди них Цой - ничем не выделяется, кроме глупой "Вася любит диско, диско и сосиски", нет еще ничего), вот Цой рисует портреты знаменитых западных музыкантов и продает их на базаре, вот первые песни и обсуждения за стаканчиком сухого, а вот и первый блин комом - публика не принимает Цоя. Повесть Рыбина - это взгляд человека, знавшего рок-н-ролльную жизнь изнутри. Здорово прописана атмосфера того времени: веселье от безысходности, пир во время чумы. Музыкантов бьют и будут бить еще несколько лет, а потом сделают предметом купли-продажи. Об этом и пишет Рыбин. Пишет ярко, интересно, образно. И не "развесистую клюкву", в отличие от многих других творцов мифа о Цое. Рассказывает честно, иногда даже жестко.
"...Больше мы с Витькой не созванивались никогда". "Мы странно встретились и странно расстаемся". Дурацкий спор вдруг стал причиной совершенно дикого разрыва. Это было как-то странно - совершенно, казалось бы на пустом месте - ну, повздорили, ну помирились. Но мы не вздорили и, соответственно, не мирились. Я чувствовал, что напряжение внутри "Кино" в последние месяцы росло - и вот, прорвалось... Раздражают звонки. Звонят мальчики и девочки и требуют от меня какие-то экспонаты в музей Виктора Цоя. Я не даю им экспонатов. Все мои экспонаты - моя жизнь, моя молодость, которую я ни в какой музей не отдам..."
